Кто такой Чавес? Латиноамериканский Путин, только Путин реальный: с кровью, заговорами и убеждениями. Сравнивая путинскую Россию и Венесэлу Чавеса, сначала поражаешься пугающему структурному сходству в их развитии: и там, и там суверенная нефтяная демонократия, у которой все успехи начинаются с подъемом цен на нефть.
Нет, серьезно, смотрите: фундамент Путина — Газпром и Роснефть, фундамент Чавеса — государственная нефтегазовая PDVSA. И у нас, и у них второстепенные в целом компании превращаются в главные внутриполитические двигатели после начала роста нефтяных цен. И Чавес, и Путин используют государственные компании для непрозрачного внебюджетного финансирования самых разных своих затей, от благотворительного фонда ветеранов ФСБ «Кремль-9» до венесуэльских социальных «миссий». Основной источник дохода — нефтяные поступления — фактически становится личным кошельком бессменных лидеров, традиционная схема «налоги в обмен на ответственность» рушится, потому что ни Путину, ни Чавесу ваши налоги особо не нужны. Параллельно растет бюджетный сектор: Чавес в два раза, до 2.4 миллиона, увеличивает число бюджетников (при населении в 30 миллионов), при Путине также продолжается рост числа чиновников. Одновременно с теневой нефтяной экономикой возникает и теневая армия — при Путине это ФСБ и внутренние войска, Чавес же создает «милицию» на 125 000 человек, подчиненную непосредственно ему. Наконец, поверх официальных государственных и общественных органов прорастает новая политическая иерархия — у нас это «Единая Россия», а у Чавеса «Объединенная венесуэльская социалистическая партия», в которую сбивают все политические партии и движения, так или иначе поддержавшие Чавеса (то есть, это скорее даже не ЕР, а Объединенный Народный Фронт). При этом важнейшим фактором во внутренней жизни страны становятся контролируемые «Единой Венесуэлой» общественные советы, которые начинают распоряжаться местными бюджетами. По сути, созданные до Чавеса демократические государственные институты разрушены или являются лишь ширмой для дел «Единой Венесуэлы», партийная иерархия — единственная реальная в стране.
Дальше на волне нефтяного бума начинается пресловутый «социализм XXI века» — то есть, раздача нефтяных сверхприбылей населению через серию социальных программ-«миссий», которую можно сравнить с нашими Федеральными Целевыми Программами. Вслед за государственными институтами рушатся институты социальные, социальная сфера коллапсирует, важность приобретает лишь вопрос, допущен ли ты к кормушке или нет. Само собой, что возникает адская коррупция, но коррупционеров некому унять, поскольку обеспечивающие минимальное очищение демократические институты раздавлены, а «Единая Венесуэла» живет по знакомому нам принципу «рука руку моет». Независимые СМИ либо выкупаются государством, либо запугиваются, и даже сообщения о вопиющей коррупции можно получить лишь от местных блоггеров, постоянно живущих под страхом посадки. Часть, впрочем, не сажают, а расстреливают — в начале нулевых 19 человек убиты на антиправительственной демонстрации неизвестными снайперами, которых так и не смогли найти (если вообще искали). Впрочем, эти убийства ерунда на фоне ежедневного ада — столица Венесуэлы, Каракас, превращается в поле битвы для многочисленных банд, 3500 убийств за год, 70% из которых — результат уличных перестрелок из автоматического оружия. Банды воюют за контроль над наркотрафиком, но унять их некому, полиция скуплена на корню, а любые попытки расчистить авгиевы конюшни пресекают высокие покровители ментов из «Единой Венесуэлы». Плюс высокая протекция террористической колумбийской FARC, держащей под контролем гигантские районы в джунглях, где ультралевые боевики-марксисты выращивают кокаин (какая же революция без кокаина?), реализуя его затем через социалистическую Венесуэлу Чавеса.
Нефтяной дождь, свинцовый дождь, денежный дождь и чемоданы кокаина — чем же заняться теперь «социалисту XXI века», уничтожавшему общество и демократию в пользу однопартийной полувоенной диктатуры жуликов и воров? Верно, геополитикой! Чавес начинает активно бороть Америку, при том, что США являются КРУПНЕЙШИМ торговым партнером Венесуэлы и за последние 12 лет Чавес, несмотря на публичные истерики и обзывание Буша «дьяволом», экспортировал в США нефти на 351 миллиард долларов. По сути, за счет США Венесуэла живет, в регионе больше нет столь же крупных экономик, способных поглотить венесуэльскую нефть. Но просто истерить на дающего тебе деньги дядю Сэма мало, и Чавес организует несколько регоинальных латиноамериканских организаций («Евразийских союзов»), в рамках которых начинает продавать по дешевке нефть латиноамериканским братушкам. Братушки в свою очередь нефть перепродают уже по рыночным ценам — одна только Гватемала на реэкспорте наварила 400 миллионов. У кого эти миллионы взяты? Правильно, у народа Венесуэлы, слушающего про «латиноамериканцы всех стран, соединяйтесь в борьбе с Америкой!», пока иностранные бездельники и паразиты жируют за счет венесуэльцев. Особо близким другом Чавеса становится Фидель Кастро, в обмен на льготную нефть посылающий в Венесуэлу знаменитых кубинских докторов. Кубинцы налаживают медицину в рамках «миссий» — вся социальная сфера, не попавшая под «миссии», вымирает. Сам Чавес, когда его прихватывает рачок, отправляется лечиться на Кубу, не доверяя выращенным им докторам.
В 2008-ом последствия политики «возьмем кучу даровых нефтяных денег и будем раздавать их кому попало, вместо того, чтоб вложить их в строительство современной инфраструктуры и государственных институтов» наконец дают ожидаемые плоды — после кризиса Венесуэлы на два года дольше выходит из рецессии, чем соседние страны, а инфляция стабильно превышает 25% при среднем значении меньше 10% по Латинской Америке. При этом рядом с Венесуэлой набирает мощь современная демократическая Бразилия, экономика которой начинает расти за счет венесуэльцев. Бразильцы просто начинают производить все то, что исчезло в Венесуэле («Зачем нам производство, когда у нас есть нефть!»), продавая затем венесуэльцам же. Страна «социализма XXI века» похожа на героинового наркомана, у которого отмерло все, от сельского хозяйства до энергетики (в большей части Венесуэлы свет дают с перебоями), остались лишь истыканные вены и нефтяной шприц. Венесуэла входит в кризис, в регионах растет недовольство, остатки экономики разваливаются, паразитическое население мечется в панике, но в год необходимого начала жестких и страшных структурных реформ, в год похмелья после нефтяной вечеринки, Чавес благополучно сбегает от ответственности на тот свет.
Похмелье будет не у него. Похмелье будет у народа, который 14 лет не хотел работать, а хотел сосать нефтяную сиську, жить за счет бюджета, радоваться подачкам и не задавать вопросов. Разрушив государство, разрушив общество, подчинив нацию параноидальным идеям боливарианского мессианства, превратив венесуэльцев, когда-то бывших образцовой демократией Латинской Америки, в наркотизированный скот (местами в прямом смысле — вспомните FARC), Чавес щедро делился с ними деньгами, и главное достижение его правление — невиданный в истории Венесуэлы потребительский бум, когда люди тратили и тратили дармовые деньги словно одержимые.
Совсем как... в России?
Но теперь Чавес умер. И медленно умирает его страна — в то время как соседние страны региона демонстрируют устойчивое развитие. Соседние бразильцы строят самолеты. Соседние бразильцы закладывают атомные подводные лодки. Соседние бразильцы меняют президентов, выигрывают и проигрывают выборы, спорят до хрипоты о конституционной реформе и моделях устойчивого развития, наслаждаясь реальной политической жизнью и реальной политической борьбой — вместе с реальными же планами по созданию океанского флота и расширения зоны контроля до Африки — а венесуэльцы смотрят слезящимися глазами на мигающую лампочку (свет два раза в день по три часа), отходя от нефтяного наркоза. Это было так красиво... у нас было так много шальных денег... мы их так тратили... а теперь даже картошку закупаем у бразильцев, пытаясь понять, как так мы стали помоечной трахнутой шлюхой, никому больше не нужной. Папик Уго ушел на тот свет, пора подниматься с колен, подтягивать трусишки, делать последний занюх нефтяного кокаина и думать, как жить дальше, не в призрачном мире сырьевых галлюцинаций, но в мире реальном.
Который за 14 лет загула успел немножко измениться.
131 миллиардов иностранных долгов. 57 миллиардов внутренних долгов. Еще 25 миллиардов некатегоризированных долгов, наделанных через черные кассы. Разрушенное сельское хозяйство. Разрушенная энергетика. Транспортный коллапс. Снижающаяся добыча нефти. Инфляция. Безработица. Коррупция. Деградировавшие государственные, общественные и правоохранительные институты. И при этом — раздутый госсектор (за один лишь 2011 год было национализировано свыше 200 компаний).
Да, наркомания вредна для вашего здоровья и ваших финансов.
Мы рады, что венесуэльский народ начал возвращение в реальный мир, и мы искренне надеемся, что венесуэльцы смогут преодолеть последствия путинщины, отстроить заново государство, возродить в экономике частный сектор, диверсифицировать экспорт (сейчас он на 95% состоит из нефти), победить коррупцию и преступность. И да, если даже венесуэльцы смогут построить после Чавеса свободную и процветающую страну, то наше истерическое цепляние за полуживую ботоксную куклу станет выглядеть совсем неприлично.
Егор Просвирнин
