Франц больше философ чем я
Ну, коли такое дело, придется впрягаться по серьезному.
Начну с анекдота. В 1985 г., когда я начинал свою недолгую карьеру проподавателя философии в сельскохозяйственном институте, был такой случай. Веду семинар. Тема - работа Энгельса "Людвиг Фейербах и конец классической немецкой философии". В аудитории новое лицо, спортсменка, которой просто не было полгода, первый раз появилась. А мне оценки за семестр ставить нужно.
Девушку поднимаю: "В чем состоит основной вопрос философии?" С задней парты шепчут: "Материя первична, сознание - вторично". Ну, девушка бодро так рапортует: "Материя первична, сознание - вторично."
- Ага, а в чем состоит вторая сторона основного вопроса философии? (У Энгельса в работе это - проблема познаваемости мира). Тут уже с задней парты ничего не шепчут, видимо и сами не знают. Девушка подумала, потом рукой махнула:
- Сознание первично, материя вторична...
Почему я вспомнил эту историю? Да потому, что формат обсуждения философской проблематики, предложенный нашим уважаемым другом, очень напоминает произошедшее в той аудитории. "Материя первична, сознание вторично..." Или, в версии imkas'а "бытие первично..."
Ну да, первично, но первично в каком отношении?
Безусловно, в отношении генезиса. Когда-то неживая материя породила жизнь, а жизнь развила в себе такое свойство, как мышление. Это - философская истина (по крайней мере в той традиции, которой придерживается наш оппонент). Но многое ли с этой истины выжмешь в контексте нашего обсуждения конспирологии и всемирных заговоров? Да практически ничего, уж больно абстрактной является эта истина.
В каком еще отношении истинно утвреждение о первичности бытия? При анализе глобальных исторических периодов. Да, мышление городского рабочего ХХ столетия существенно отличается от мышления общинного крестьянина Х века. И это различие задано машинной индустрией, дисциплинирующей мышление. То есть, в глобально-исторических масштабах это суждение тоже истинно.
Но что будет, если мы эти очень абстрактные истины начнем применяь при анализе достаточно конкретных текущих сюжетов? А получится полная хуйня!
Не случайно небезызвестный Маркс (от которого мы все, собственно, и узнали о первичности бытия) в конце своей жизни так отозвался об экономическом детерминизме (учение, полагающее, что корни всех явлений духовной жизни уходят в экономические условия бытия): "Если это марксизм, то я - не марксист"
Почему же Маркс так категорично открестился от марксизма? А потому, что не дурак, а истинный (хоть иной раз слишком уж увлекавшийся) философ. И как философ, он прекрасно понимал, что мышление, дух, детерминируясь бытием в самых абстарктных фундаментальных характеристиках, в реальной-то жизни, то есть "чисто-конкретно" имеет колоссальный потенциал самостоятельности, автономности, САМООПРЕДЕЛЕНИЯ путей своего развития и направлений своей деятельности. И может в свою очередь так влиять на енто самое "бытие", что последнему мало не покажется.
Более того, как бывший младогегельянец (а гегельянцы, как и чекисты, бывшими не бывают), он рассматривал историческую перспективу - как непрерывный процесс ОСВОБОЖДЕНИЯ ДУХА ОТ ОКОВ БЫТИЯ. Дух, детерминируемый бытием, это и по Гегелю, и по Марксу - отчужденный дух. Задача же философа - понять пути преодоления отчуждения. То есть найти пути к такому состоянию духа, когда он принимает форму ничем не сдерживаемой игры творческих сил. В том числе, и не сдерживаемой никакими императивами бытия.
Преодоление отчуждения духа (т.е. детерминации его социальным бытием) - так видел Маркс свою задачу. Все предыдущие философы лишь объясняли мир, но теперь - по его мнению - перед философами встала задача мир изменить. В какую сторону? Да как раз в сторону снятия всех форм отчуждения. В том числе и отчуждения духа.
Подведем итоги. Бытие, оно конечно первично. Но лишь в самом конечном итоге. А в конкретных сюжетах социальной жизни рулит в основном дух. То есть люди, ставящие себе цели и достигающие их. И чем более развито - по Марксу - общество, тем менее устремления духа определяются условиями материальной жизни людей. И тем более становятся "игрой творческих сил".
Современный постмодерн, между прочим, точно также считает. Так что, не очень-то далеко они за полтора века от Гегеля с Марксом ушли.
